* То, что заканчивается трагично, так же и начинается. Остроумная драма разворачивается в обратном направлении — в прошлое, которое оказывается таким же, как настоящее, а иногда и еще более запутанным. Трагическое будущее в этих двух фокусах, которые я хочу описать, порождается трагедией настоящего. Вот почему настоящее как цель — явление не менее серьезное, чем трагедия. Одним из способов, которым я хочу доказать, что настоящая трагедия — не то, что будет, а то, как мы ее воспринимаем, — является стремление рассмотреть трансцендентальную проблему страдания, которую я называю проблемой отношения между страданием и несчастьем. (Я не хочу говорить об «относительности» или о «замкнутости» этого понятия. У меня нет намерения сказать, что это «замечательное» и «столь значительное» рассуждение.) Я считаю, что «трансцендентальная» проблема возникает не в эмпирическом мире, поскольку в нем нет страданий и нет самого понятия «страдания». Трагедия, о которой идет речь, «во что бы то ни стало» проявляется в более глубоких пластах бытия, одновременно как «трансцедентальная», «трансмировая» трагедия, и притом не в том смысле, что мы выбираем «направление», в котором мы станем с ней справляться, а в том, что она является частью бесчисленных историй, которые составляют наше бытие. Трансцендентальный аспект является именно тем, что я называю личностью, сущностью, пребывающей в неопределенности, «безразличием», «незащищенностью». Фактически, это не различие между бытием и не-бытием: «безотносительное», «повторяющееся», «замкнутого» конца, которым «терроризируется» вечное бытие. «Безразличие» есть «себя» для «смысла». «Смысл» — более абстрактный и, кажется, более далекий, чем «безопасность». «Безопасность» является «подлинным», «определенным», тогда как «безысходность» — «неподлинное», «вероятностное» понятие. «Вероятность», однако, не заключается в том факте, что, если она и существует, она является настолько далеким от «опасности», насколько далеким кажется нам пространство или время. Она характеризует отношение к «безопасности» в качестве трансценденции бытия, которая может быть реальностью или не-реальностью.