* Альберто возвращается в родную деревню в Доминиканской Республике, чтобы выяснить обстоятельства убийства своего отца. Но его поискам правды препятствуют жестокие коррумпированные местные власти. И все это под грузом стольких страшных воспоминаний, которые и не снились ему в самых смелых мечтах… Алексис Диаваль Только кровь! Посвящается Джанет, одинокой душе Пролог Лодка с трудом скользила по реке. По сравнению с течением, которое намыло на ее берегах, помутневший, дурно пахнущий поток казался абсолютно спокойным. И на душе у Андреа Жубер, сидевшей на корме, было беспокойно, поскольку лодка была ее собственная и, что еще хуже, он больше не принадлежал ей. Судно, венчавшее крутой мыс, представляло собой старую рыбацкую лодку с грубо сколоченным кормовиком и давно сломанными уключинами. Присев на дно и свесив ноги, Андреа разглядывала высокую, отвесную скалу, из-за которой ей грозило показаться море, когда услышала тяжелый всплеск. "Проклятье! — в сердцах воскликнула она, не в силах сдержать ужас. — Наверное, риф попался в водоворот". Взобравшись на приступки кормовой площадки, она запустила двигатель и направила лодку в открытое море. К счастью, один из немногих в деревне моторных катеров "Поиска и спасения" так давно и безнадежно лишился сил, что оставалось надеяться только на помощь старого доброго штурмана Донини. Он был опытным, надежным и преданным штурманом. Еще несколько лет назад его назначили на "Поиск" после смерти прежнего, которому не удалось спасти жену и двух маленьких детей во время крушения в дальних водах. Дони-ни уже дважды переносил выход в море, поскольку берега были завалены обломками кораблекрушения. У Андреа были два билета на этот рейс. В первом классе он обойдется в шестнадцать тысяч долларов, а во втором — в тринадцать. С какой стати она это сделала, Андре-а и сама не могла объяснить. Но она надеялась, что деньги не сделают ее счастливее, тем более после смерти Луиса. И в своей по-детски эгоистичной вере в то, что Луис был самым красивым мужчиной в деревне, она надеялась на то, на что уже не надеялась никогда в жизни — на воскрешение его из мертвых.