* Действие фильма начинается с того, что русский милиционер Виктор Крамер ловит в темном лесу на мопеде иностранного шпиона. Однако, несмотря на то что Виктор предельно вежлив, шпион очень решительно отказывается ехать с нами в отделение. Что же делать? Совершенно очевидно, что если мы не найдем переводчика, то контрразведчикам придется добираться до страны в другом месте. И вот в этой ситуации, посреди непроходимого леса, на окраине чужого города, посреди враждебного мира, вдруг появляется одинокий человек, понимающий наш язык, его характер, его поступки и по-своему тоже принимающий его. Это фантастика. Не случайно Лукаш в этой сцене сначала говорит очень тихо. Но более всего меня поражает то, что Станиславский, несмотря ни на что, знал, как и почему это должно быть сыграно. Его актерская интуиция била ключом. Он мог спокойно сказать: «Николай Константинович, нет смысла». А потом вдруг — бац! — вскидывать вверх брови и напряженно прислушиваться к тому, что происходит на сцене. Этого не было у партнеров, и даже у самых опытных актеров. Может быть, потому, что для объяснения принципов сценического поведения в спектакле требуется знание всех режиссерских установок — от аннотаций до титров. А тут к тому же Станиславский не давал права режиссерам вмешиваться в ход спектакля. Для этой работы нужен был некий особый талант, который, на мой взгляд, у Мухтарова был. Важнейшее свойство его таланта — быть настоящим русским человеком. Однажды мы со Станиславским обедали, и я завел разговор об этой новой пьесе, о том, что, возможно, ее нужно переделать. Станиславский сначала не понял, в чем дело. Я повторил еще несколько раз. Он не понимает. И тогда я сказал: «Станиславский, вот вы великий артист. Вы могли бы сыграть и из этой пьесы, но только для своего удовольствия». И, чтобы продемонстрировать ему правдивость своих слов, я стал переделывать текст. Я изменил немного разговорную интонацию, переставил слова в диалоге. И Станиславский стал внимательно слушать. Так продолжалось несколько раз, пока я не добивался нужного результата. У Станиславского был свой, уникальный метод работы над ролью. Он никогда не давал полный материал. Ему нужно было всего 10–15 % от всего объема текста. Но ему нужно было чувствовать, что он знает роль во всех подробностях.
| Год: 1978 | Бюджет: неизвестен |
| Оригинальное название: неизвестно | Режиссер: Ота Ковал |
В главных ролях |
Чехословакия
Контакты
Соглашение